Космос и его тайны 
Фантастика Отключить Гаглиор – продолжение 21
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Меня с силой швырнуло вверх, крутануло в пространстве. Я быстро восстановил равновесие и сразу всё вспомнил. Внизу на полу лежало тело учителя математики, в котором я пребывал тридцать три года. Недалеко от меня висело в воздухе дымчатое образование. Своими контурами оно в точности повторяло тело Дайсона. Я послал приветственный сигнал в сторону этой субстанции и получил аналогичный ответ. Но мы не стали общаться друг с другом, ограничившись лишь общепринятым в нашем мире обменом любезностей.
Коридор быстро заполнили люди в полицейской форме. Вскоре появились криминалисты и приступили к выполнению своей работу, а я созерцал всё это и откровенно жалел Райли, покинувшего земной мир так рано. Но постепенно пришло осознание бренности и ненадёжности телесных оболочек. Что же касается самого человека, то он не исчез вместе с материальным телом, а остался во мне. Ведь я как раз и есть человек со множеством прожитых жизней. Вспомнить любую из них можно с помощью матрицы памяти. Но самая желанная, конечно, последняя, так как учителю математики удалось отключить Гаглиор. Вернее, не ему, а той небольшой части моего нематериального естества, которая называется сознанием. Пребывая в мозге Райли, я находился с состоянии сна, однако, сознание бодрствовало и исподволь управляло мыслительной деятельностью телесного существа. Результатом этого стало понимание того, что мысли являются всего лишь призраками, надоедливыми фантомами, а поэтому и внимание на них обращать не стоит. Дин, следуя данной установке, кардинально изменил свою жизнь, но не успел приобщить и других людей к великой тайне. Впрочем, расстраиваться из-за этого не стоит: у меня впереди ещё много миссий, а поэтому я смогу сеять зёрна истины повсюду в течение сотен лет.
Пока моё нематериальное естество рассуждало о разных нужных и полезных для переосмысления вещах, тела убитых упаковали в пластиковые мешки, положили на носилки и вынесли из здания старшей школы. Я последовал за своими телесными останками и оказался во дворе учебного заведения. Здесь скопилось множество людей: полицейские, представители новостных агентств, праздные зеваки, родители учеников и сами ученики, выжившие в этой ужасной мясорубке. Все они пребывали в нервном возбуждении, что породило ничуть не меньший ажиотаж в нашем мире. Над трупами, которые укладывали в машины, парили дымчатые образования, а над толпой живых телесных существ туда-сюда сновали риузаны, активно собирая выделяющуюся энергию.
Я, как всегда, последовал за автомобилем, в котором повезли телесные останки Райли. Через тридцать земных минут машина затормозила возле морга, и тело перенесли в помещение, где его уже ждали патологоанатомы. Я примостился у потолка и вскоре возле меня собралась приличная компания таких же субстанций, сопровождающих тела убитых учителей и школьников. Мы заполонили всё свободное пространство вверху, и мне подумалось, что видимо за всю историю морга в нём никогда прежде не наблюдалось такого большого наплыва сгустков мыслительной энергии.
Всё дальнейшее представляло собой череду обыденных событий, сдобренных скорбью, слезами, прощанием, то есть всем тем, через что выражается человеческое горе. Финал наступил на кладбище, а когда люди ушли, я остался один на один со своей бывшей телесной оболочкой. Повсюду в воздушном пространстве висели субстанции, так как жертв трагедии похоронили на одном кладбище. Однако собратья находились довольно далеко от меня, что создавало проблемы для общения. Но если честно, то я вовсе и не горел желанием с кем-то обмениваться сигналами, так как не рассчитывал найти среди коллег интересных собеседников. Поэтому стал коротать земное время в одиночестве, предаваясь размышлениям на разные темы. На кладбище царила спокойная умиротворённая атмосфера, наполненная скорбной печалью. Казалось, ничто не сможет потревожить этот покой, но человеческий фактор никогда нельзя сбрасывать со счетов.
Когда на землю опустилась ночь, я узрел две человеческие фигуры, медленно пробирающиеся между могил. Они двигались целенаправленно и уверенно. Создавалось впечатление, что эти телесные существа знают, куда идут. Вот они оказались в тридцати земных метрах от меня и остановились возле могилы, в которую днём опустили гроб с телом учительницы химии, так жестоко и бездумно убитой Дайсоном. У пришедших в руках имелись лопаты, и это крайне заинтересовало моё нематериальное естество. Однако субстанция, парившая над могилой почтенной леди, не проявила никакого интереса к появившимся в столь поздний час господам. Она абсолютно индифферентно отнеслась к незваным гостям, что, впрочем, меня ничуть не удивило, так как в нашем мире не принято вмешиваться в естественный ход земных событий. Но в любом правиле всегда бывают исключения, и этим исключением как раз являюсь я.
Пришедшие люди начали разрывать могилу, споро работая лопатами и подсвечивая себе фонариком. По земным меркам подобное действие считается страшным грехом, но каковы его причины? Я не удержался, покинул своё место, метнулся к оскверняемой могиле и, просочившись сквозь землю, оказался в гробу. Обозрев тело, сразу всё понял. Родственники надели на усопшую все её драгоценности. Учительница покупала их всю жизнь, регулярно откладывая деньги со своей не очень-то и большой зарплаты. Но зато купила то, чем могла гордиться даже самая богатая леди страны. Я обнаружил и роскошное колье, и жемчужное ожерелье, и золотые серёжки с бриллиантами, и перстни с ещё более крупными бриллиантами. Всё это стоило кучу денег. Но родственники искренне посчитали, что не имеют права забирать себе приобретённые в течение всей жизни ценности. Душевное благородство этих людей и послужило причиной того, что золото, бриллианты, жемчуг оказались в могиле. Однако нашлись алчные люди, возможно из тех же родственников, которые посчитали, что богатству негоже лежать в земле. Результатом стало осквернение могилы, что лишний раз доказало опасность мыслей. Они могут заставить человека совершить любое преступление. Вот поэтому-то к ним и следует относиться как к чужакам, но кто это понимает в материальном мире, полностью подвластном Гаглиору.
Я вернулся в воздушное пространство, метнулся к своей могиле и завис над ней. Нужно ли предотвращать преступление? Безусловно: такое нельзя прощать никому. Это надругательство над памятью человека, да к тому же трагически погибшего. Но как помещать этим господам, попирающим все мыслимые человеческие законы? Во мне много остаточной биологической энергии, сойдёт она только через девять земных дней, а поэтому я, практически, бессилен. Если послать сигналы в головы землекопов, то они не сумеют оказать влияние на их мышление, а вот моё нематериальное естество растеряет почти всю имеющуюся чистую энергию. Как результат, мне придётся пребывать на кладбище не девять земных дней, а гораздо больший период временной материи, так как Гаглиор не сможет быстро восстановить мои энергетические запасы. Впрочем, один вариант есть, и надо его испробовать.
Мой сгусток мыслительной энергии опять метнулся к могиле пожилой леди, погибшей от пуль Дайсона, просочился сквозь землю и оказался в гробу прямо над трупом. Далее проник в бездыханное тело и расползся по его поверхности, охватив площадь от шеи до рук. Мёртвая плоть попыталась отторгнуть инородную остаточную биологическую энергию, но моя энергетика этого не допустила, и та застыла вязкой напряжённой нематериальной массой на поверхности тела усопшей. Она обволокла драгоценности, и те оказались как бы приклеенными к старческой морщинистой коже.
А злоумышленники продолжали энергично копать, не подозревая о вмешательстве нематериальных сил. Вот одна из лопат ударилась о крышку гроба, и работа пошла ещё быстрее. Наконец, трудолюбивые господа полностью очистили деревянную поверхность, поддели её каким-то железным инструментом, и крышка с тихим треском отошла в сторону. Над бездыханным телом склонились два телесных существа. Слабый свет фонарика выхватил из темноты драгоценные украшения, и глаза преступников алчно сверкнули. Один из злоумышленников протянул руку и попытался ухватить пальцами роскошное колье, но то лежало, впившись в мёртвую кожу, а поэтому с места не сдвинулось. Аналогичная ситуация произошла и с жемчужным ожерельем. Пальцы скользили по жемчужинам, но не могли их подцепить. Не поддались усилиям нечистоплотных людей и кольца с бриллиантами. Конечно, защиту я создал слабую. Телесные существа могли поддеть драгоценности каким-нибудь острым предметом, к примеру, ножом, но расчёт делался на психологический эффект, и он сработал. Злоумышленников напугало противодействие драгоценностей. Они решили, что те не хотят покидать тело своей хозяйки. Тут дали о себе знать суеверие и вера в сверхъестественные силы. Они довлеют над психикой людей уже не одно тысячелетие, а поэтому прочно обосновались в самых потаённых уголках человеческих душ.
Нечистоплотные господа истово перекрестились и растеряно посмотрели друг на друга. Я понял, что им и в голову не приходит воспользоваться ножом или каким-то иным режущим инструментом. Прошло несколько земных секунд, и незваные гости попробовали ещё раз завладеть тем, что никогда им не принадлежало. Вторая попытка также окончилась неудачей, и это окончательно сломило дух злоумышленников. Крестясь и бормоча молитвы, они вернули крышку гроба на место и начали забрасывать разрытую могилу землёй. А я отделился от мёртвого тела, поднялся в воздух и с чувством выполненного долга вернулся на своё законное место.
Забросав могилу землёй и предав ей первозданный вид, алчные телесные существа поспешно покинули кладбище, и вокруг вновь наступило царство безмолвной спокойной умиротворённости. В ней я и пробыл оставшиеся земные дни, ни с кем не общаясь, но зато неустанно переосмысливая разноликую мозаику земного бытия. На девятый день моё нематериальное естество почувствовало удивительную лёгкость. То же самое испытали и другие субстанции, парящие вокруг. Мы дружной нематериальной массой взмыли вверх и тут же разлетелись в разные стороны, чтобы в гордом одиночестве начать путешествие по планете Земля.
♦ ♦ ♦
Я решил направиться в дальние края и из всего земного многообразия выбрал Аргентину. Но полёт над сушей уже приелся, а вот бездонная воздушная высь, наполненная птицами и самолётами, показалась более привлекательной. И мой сгусток мыслительной энергии начал медленно набирать высоту, возносясь всё выше и выше над земной твердью. Вначале внизу остались мелкие птицы, затем большие, а потом вокруг не оказалось ни одного живого существа, но зато появились огромные авиалайнеры. Они стремительно проносились туда-сюда, а один самолёт устремился прямо на меня, и я через носовую часть воздушного судна проник в салон. Лайнер оказался двухэтажным, просторным, комфортным. Он мчался на юг, что меня в полной мере устраивало.
Освоившись в салонах, я обратил внимание на пару средних лет, сидевшую на втором этаже справа у окна. Мужчина с женщиной оживлённо беседовали, но в их общении проскальзывала нервозность. Мне захотелось узнать, о чём разговаривают два телесных существа, и я устроился прямо над их головами. Сразу выяснилось, что это супруги, но в их отношениях нет согласия. Жена упрекала мужа в равнодушии, безответственности и даже намекала на любовную связь с другой женщиной. Суженый в ответ больше отмалчивался и лишь иногда отвечал односложными фразами, сдерживая раздражение. Я быстро понял, что люди находятся на грани развода, так как между ними давно нет понимания и взаимного уважения. Ситуацию усугубляло отсутствие интимной близости. Супруги пресытились друг другом и занимались любовными утехами не чаще одного раза в два – три месяца. Но делалось это скорее по обязанности, чем по желанию. А когда нет скрепляющего телесного звена, то и всё остальное начинает сыпаться. При этом я отметил, что женщина чрезвычайно привлекательна, а мужчину тоже из первой десятки не выбросишь, как говорят земляне.
Мне подумалось, что пара славная, и будет несправедливо, если эти люди разойдутся. Поэтому я решил вмешаться в семейную жизнь двух телесных существ, прекрасно подходящих друг другу, но не понимающих этого в силу копошившихся в их головах вредных мыслей. В глубинах своего нематериального естества мне без труда удалось создать мужской образ, нежно и страстно влюблённый в свою жену и не помышляющий ни о чём, кроме крепкого брака с любимой. Этот образ я облёк в сигнал и отправил его в голову сидящего мужчины. Тот слегка вздрогнул, несколько раз моргнул глазами и уже совсем по-другому посмотрел на суженую. Он нашёл её желанной и соблазнительной, а досаду и недовольство на женском лице посчитал чрезвычайно сексуальными.
В следующее мгновение временной материи, я создал уже женский образ, горячо и искренне влюблённый в своего мужа. Но, помня о двойственности женской психики, старался не так уж и сильно. Просто усилил влюблённость жены в положительные качества супруга, а отрицательные вообще выбросил, чтобы они не мельтешили в голове прекрасного создания. Своё творение я облёк в сигнал и послал его в голову женщины. Та прервала фразу на полуслове, сделала задумчивое лицо, а затем уже совсем другими глазами посмотрела на мужа. Дальнейшее можно было бы и не описывать, так как пара тут же помирилась. Забыв все дрязги и упрёки, муж с женой стали объясняться друг другу в любви, а затем и страстно целоваться, что несколько прохладно восприняла пассажирка с ребёнком, сидящая напротив в соседнем ряду. Скрытое недовольство дамы я списал на издержки своей работы, но, в целом, всё получилось прекрасно. После этого моё нематериальное естество не стало вмешиваться уже ни в чьи судьбы, а просто зависло у потолка, помня об ограниченности своих энергетических ресурсов.
По прошествию двух земных часов авиалайнер начал снижаться, так как прибыл в конечную точку назначения. Ею оказалась Лима – столица Республики Перу. От неё до Аргентины рукой подать, как говорят земляне. Я не стал дожидаться посадки, а покинул уютный салон и продолжил свой дальнейший путь в юго-восточном направлении самостоятельно.
♦ ♦ ♦
Попав в Аргентину, все стараются в первую очередь увидеть Буэнос-Айрес. Я не стал исключением, а поэтому, оказавшись на благодатных аргентинских землях, сразу же устремился в сторону залива Рио-де-Ла-Плата и быстро достиг огромного многомиллионного человеческого муравейника. Медленно поплыл над ним, обозревая нескончаемую череду улиц. Двигаясь всё дальше и дальше на восток, добрался до исторического центра и завис над площадью Пласа-де-Майо. Здесь моё внимание привлёк дворец Каса Росада, но не только как архитектурное творение, но и как резиденция главы государства. Любуясь этим самобытным великолепием, заметил в пятидесяти земных метрах от себя парящую в воздухе субстанцию. Она, как и я, с огромным удовольствием и вниманием познавала окружающую действительность, и мне показалось, что мы с ней в чём-то схожи. А если интересы совпадают, то есть повод для диалога.
Мой сгусток мыслительной энергии приблизился к коллеге, и мы обменялись дружественными приветственными сигналами. Я узнал, что моего нового знакомого зовут Гоус 2958. Он заканчивал девятнадцатую миссию, а поэтому считался хоть и молодым, но достаточно опытным посланцем, повидавшим и переосмыслившим многое. Между нами завязалась оживлённая и интересная беседа. В ней я коснулся человеческой жизни вне мыслей, но к своему разочарованию не нашёл понимание со стороны Гоуса 2958. Далее я позволю себе передать небольшую часть нашего диалога словами и фразами. Постараюсь при этом быть предельно лаконичным и конкретным, чтобы не спровоцировать утомление и потерю интереса. Итак, я перехожу на иной способ подачи информации.
– Ты полагаешь, что жизнь вне мыслей невозможна изначально? – спросил я у своего нового знакомого.
– Я не отрицаю тот факт, что люди способны осознать призрачность своей мыслительной деятельности, но, осознав, не смогут противостоять воле высших сил.
– Почему?
– Допустим, телесное существо поймёт, что мысли приходят в его голову откуда-то извне. Оно начнёт сопротивляться им, но тут же наткнётся на мощнейшее противодействие Гаглиора. А дело всё в том, что каждый землянин за свою жизнь должен выделить определённое количество энергии. Без мыслей в голове он ничего не сможет дать нашему миру. Поэтому Гаглиор начнёт посылать в голову такой личности мощнейшие сигналы. Они активизируют мозговую деятельность с учётом индивидуальных черт характера, и серое вещество уже будет выдавать не любые мысли, а определённой тематической направленности. И именно такой, которая вызовет у землянина целую бурю эмоций и чувств. А под их градом он уже не сможет противостоять опасным фантомам и утонет в этом призрачном море. Только единицы из многих и многих миллионов способны принять мощнейший удар на себя и выстоять. Все остальные обречены, а поэтому лучше не начинать, чтобы не испытать горечь поражения.
– Ты пессимист, – заметил я, – но во многом прав. Однако разговор вовсе не идёт о полном отрешении от мыслей, да это и невозможно в принципе. За ними нужно только следить и понимать, что они чужаки. И тогда придёт осознание, за какими мыслями можно следовать, а за какими нельзя.
– Всё не так просто, а человеческая натура полна противоречий, – веско заметил Гоус 2958. – Я, в любом случае, не верю в перспективу и считаю всё это пустым занятием.
На этом я заканчиваю преобразовывать сигналы в слова и фразы, перехожу на обычный способ подачи информации и сразу хочу заметить, что не стал делиться с новым знакомым своей глубокой убеждённостью об абсолютном равенстве между посланцами и людьми. А как они могут быть не равны, когда представляют собой одно и то же. Но своё открытие я оставил в себе, не рассчитывая на понимание и согласие. Гоус 2958 также не смог меня разубедить в бесперспективности отключения Гаглиора в головах людей. Человек способен на многое, но только в том случае, если находящийся в нём сгусток мыслительной энергии задаёт изначальные правильные установки. Если же таковые в корне неверны, то телесная особь никогда не поймёт, что невозможность отключения гениального творения Высшего разума является всего лишь мыслью. И если её не слушать, то отключение Гаглиора станет реальностью.
♦ ♦ ♦
Расставшись с новым знакомым, я покинул площадь Пласа-де-Майо и углубился в жилые кварталы Буэнос-Айреса. В них бурлила жизнь, наполненная всеми спектрами человеческих чувств. Моё нематериальное естество с удовольствием окунулось в это энергетическое море, и когда на город опустились сумерки, оказалось во дворе большого дома, где проходила молодёжная вечеринка. Сопровождалась она весельем, смехом, шутками, и вначале мне показалось, что на этом празднике жизни все счастливы. Однако вскоре я узрел девичьи глаза, с нескрываемой печалью смотрящие на окружающий мир. С девушкой что-то происходило, и унылое состояние юного телесного существа заинтересовало меня. Но, честно говоря, растрачивать в очередной раз свою энергетику не очень-то и хотелось. Поэтому вначале я решил убедиться в серьёзности проблемы, довлеющей над прекрасным созданием.
Крутанувшись пару раз вокруг жительницы Буэнос-Айреса, я завис над её головой, стараясь понять причину плохого настроения. Не прошло и пяти земных минут, как всё стало ясно. Девушка считала себя некрасивой, а поэтому испытывала зависть к более эффектным подругам, пользующимся успехом у юношей. Негативное мнение о себе порождало скованность и мнительность, а те самым отрицательным образом влияли на поведение. Юное создание стояло с мрачным лицом и тоской в глазах, что, естественно, отпугивало окружающих. Но, честно говоря, я не заметил каких-то дефектов во внешности страдающего телесного существа. Разве что нос имел довольно крупные формы, что видимо и служило причиной внутренних душевных терзаний.
Поведение девушки лишний раз доказывало всесилие мыслей, способных на пустом месте создать проблему. В данной ситуации мне ничего не оставалось, как помочь запутавшемуся в призрачных фантомах юному телесному существу. В глубинах своего нематериального естества я создал образ молодой и уверенной в себе женщины, глубоко убеждённой, что она уникальна, красива и сексапильна. У неё великолепные ноги, прекрасная грудь, шикарная фигура, а нос подчёркивает индивидуальность, так как не похож на носы других девушек. Созданный образ, лишённый сомнений и метаний, порождаемых мыслями, я облёк в форму сигнала и отправил в голову хмурой и страдающей от надуманных проблем девушки.
Прошла пара земных секунд, и юное создание кардинально преобразилось. Плечи расправились, подбородок гордо приподнялся, сидящая в глазах тоска растворилась, а ей на смену пришёл спокойный уверенный взгляд. Девушка с чувством собственного достоинства подошла к толпе молодых людей, начала активно общаться, шутить и смеяться. Вокруг неё тут же завертелись юноши, а она отнеслась к этому как к абсолютно разумеющемуся факту, в котором нет ничего необычного.
Я с удовлетворением обозрел получившееся творение, которое даже не задумалось о кардинальной трансформации своего сознания. Оно просто посчитало, что плохое настроение сменилось на хорошее и не подумало о том, что чудес на свете не бывает, и просто так одно на другое не меняется. Если бы я умел говорить, то сказал бы следующее: «Милая девушка, ещё несколько земных минут назад ты пребывала в полной зависимости от мыслей, попавших в твою голову извне. Ты не существовала как личность, так как покорно и безропотно следовала за вредными призраками. Но вот они пропали, а ты остановилась, огляделась и стала сама собой». Вот такая получилась бы фраза. Но мне не дано разговаривать с телесными существами, а поэтому я просто взмыл вверх и медленно поплыл в западном направлении, продолжая познавать и переосмысливать окружающую действительность.
♦ ♦ ♦
Оставшиеся земные дни мой сгусток мыслительной энергии провёл на землях Аргентины, справедливо рассудив, что негоже мотаться по свету, проскакивая галопом одну страну за другой. Гораздо рациональнее неторопливо и досконально изучить одно государство, а в следующие миссии заняться изучением других. Поэтому из Буэнос-Айреса я отправился в близлежащие города, побывал в сельской местности, знакомясь везде с бытом и личной жизнью телесных существ. Однако сразу признаюсь, что больше никакой помощи никому не оказывал, так как не сталкивался с серьёзными ситуациями, требующими моего незамедлительного вмешательства в качестве ангела-хранителя. Маньяки мне не попались, а в жизнь семейных пар, находящихся на грани развода, я решил больше не вмешиваться, чтобы не мешать людям самим разбираться в своих отношениях. Правда, один раз моё нематериальное естество попало в довольно пикантную ситуацию: муж, придя домой, застал жену с любовником. Последний выпрыгнул в окно в чём мать родила, как говорят земляне, и прытко побежал к густым кустам, призывно зеленеющим невдалеке. Жена же никуда прыгать не стала, так как находилась в своём доме. Она и приняла гнев мужа на себя. Но, к счастью, до рукоприкладства не дошло. Мужчина оказался настоящим джентльменом и сумел сдержать свои эмоции. Всё ограничилось нелицеприятным выяснением отношений, где жена заняла активную позицию, придерживаясь принципа, что лучшая защита – нападение. Она посоветовала мужу не возмущаться и не строить из себя оскорблённую невинность, так как он сам далеко не ангел. Вскоре пара помирилась, выпустив пар и напитав трёх риузанов чистейшей жизненной силой. Что же касается любовника, то бедняге пришлось сидеть голым в кустах до полуночи. Лишь когда муж уснул, его любвеобильная супруга выбросила вещи своего несостоявшегося ухажёра в окно. Тот их подобрал и растворился в темноте. Данный инцидент оказался единственным бурным событием, свидетелем которого я стал.
На сороковой земной день мой сгусток мыслительной энергии завис в воздушном пространстве города Кордовы, ожидая сообщения об окончании миссии. Оно пришло в виде властного, пронзившего меня насквозь зова, и я устремился ввысь, беспрекословно повинуясь воле Высшего разума. То же самое сделали миллионы и миллионы других субстанций, находящихся в разных местах голубой планеты. Постепенно разрозненные сгустки мыслительной энергии объединились в единую нематериальную массу, мчащуюся ко входу в наш мир.
Моё нематериальное естество неслось вместе со всеми, предвкушая заслуженный отдых в родном пространстве, наполненном абсолютным покоем и чистейшей энергией. А вот насчёт ВЫСШЕГО УРОВНЯ я никаких планов не строил. Да и как их можно строить, если постоянно вмешиваться в естественный ход земных событий. При этом я так обнаглел в последнюю миссию, что, оказывая помощь телесным существам, даже не вспоминал о Высшем разуму и об его отношении к подобной практике. Просто делал то, что считал нужным делать, следуя своему субъективному представлению о хорошем и плохом. Однако признаюсь без лукавства: моё нематериальное естество уже не горело желанием попасть на ВЫСШИЙ УРОВЕНЬ. Зачем он нужен, когда на Земле работы непочатый край, как говорят земляне. Надо разъяснять людям подлинную суть мыслей, чтобы их жизнь перешла в совсем иное качество. Вот оно-то как раз и является настоящим Высшим уровнем, а призрачный маленький яркий зев пусть остаётся желанной целью для других субстанций.
Гигантское дымчатое нематериальное образование, состоящее из миллионов и миллионов сущностей, поднималось всё выше и выше в небесную синь. Но вот та разошлась, и открылся широкий тёмный зев. Мощная энергетическая волна вырвалась из него и освободила посланцев от дымчатых оболочек. Приняв естественный светло-серый вид, те начали исчезать в тёмной дыре. Наконец, и я попал в затянутый мраком тоннель, ведущий в иную реальность. Мощная сила потащила меня по нему, и вскоре вдали забрезжил яркий свет. Он приблизился, распался на два светящихся зева, и я узрел, как далеко впереди от светло-серой толпы отделилось несколько субстанций и пропало в сияющем, как сто космически солнц, маленьком отверстии. Остальная нематериальная масса продолжила движение, постепенно исчезая в большом зеве со слабым свечением.
Мне подумалось, что на ВЫСШИЙ УРОВЕНЬ опять попали единицы, а остальных Высший разум обрёк на выполнение следующих миссий. Аналогичная участь ждала и мой сгусток мыслительной энергии, но, придя к такому выводу, я почувствовал не разочарование, а удовлетворение и даже радость. Однако человек предполагает, а Бог располагает, как говорят земляне. Когда моё нематериальное естество оказалось вблизи сияющего маленького зева, то приняло в себя незнакомый странный сигнал. Он вначале слабо, а потом всё сильнее и настойчивее начал требовать изменить траекторию движения. Повинуясь ему, я переместился к краю нематериальной толпы и оказался совсем рядом с сияющим отверстием. В тот же момент временной материи неведомая сила цепко схватила меня, выдернула из светло-серой массы и стремительно потащила ко входу на ВЫСШИЙ УРОВЕНЬ.
Я не успел ни о чём подумать, только испытал чувство растерянности, а затем сразу почувствовал, как волна покоя накатилась на меня, подхватила и понесла куда-то вперёд. Но путь оказался совсем коротким. Его окончание ознаменовалось добротой и счастьем, окружившими моё нематериальное естество со всех сторон. Все мечты, планы, намерения остались где-то далеко позади, а прямо передо мной разверзся удивительный по своей красоте мир. Но больше всего меня потрясло то, что в этом прекрасном мире я не обнаружил Гаглиора. Да, он отсутствовал, и больше ничто не вмешивалось в мою мыслительную деятельность. Пришли блаженство, полная свобода, а с ними понимание того, что мне удалось отключить Гаглиор!
Эпилог
Преподаватель открыл глаза, с удивлением огляделся вокруг. Он, кажется, уснул, но сколько продолжался сон? Когда сел в кресло, настенные часы показывали десять часов, пять минут. Сейчас они показывают без двадцати минут одиннадцать. Значит, проспал он тридцать пять минут. Но что это за странный сон ему привиделся? Преподаватель нахмурил лоб, начал вспоминать. Прокручивая в памяти сновидения, поражался всё больше и больше. Разве такое может быть правдой? Видимо сказалось переутомление сегодняшнего дня, решил он, поднимаясь из кресла и направляясь в спальню. Забравшись в кровать и блаженно растянувшись под одеялом, опять начал ворошить в памяти удивительные сновидения, но вскоре оказался в объятиях Морфея и умиротворённо забылся в них до утра.
На следующий день преподаватель, как всегда чисто выбритый и подтянутый, бодрой походкой вошёл в аудиторию. Он окинул пристальным взглядом сидящих в амфитеатре студентов, подошёл к кафедре, облокотился на неё и задумался. В затянувшейся тишине сто пятьдесят пар глаз внимательно наблюдали за ним. Наконец, преподаватель как будто стряхнул с себя наваждение и произнёс, обращаясь к присутствующим:
– Поднимите, пожалуйста, руки те, кто искренне верит в существование человеческой души.
Поднялось пять рук в разных концах аудитории. Преподаватель с пониманием кивнул головой и сказал:
– А теперь, пожалуйста, поднимите руки те, кто испытывает сомнение и не знает, верить или не верить в существование души.
В этот раз поднялось восемь рук, что опять же вызвало у преподавателя понимающий кивок головы. Он неторопливо прошёлся от кафедры к столу, остановился и произнёс:
– И, наконец, попрошу поднять руки тех, кто не верит в существование человеческой души.
Взметнулся целый лес рук, что вызвало у преподавателя грустную улыбку. Он отошёл к доске и написал на ней результаты своеобразного голосования. Внимательно посмотрел на них, повернулся к студентам и сказал:
– Теперь я до конца осознал могущество и коварство Гаглиора, и вы мне, друзья, очень помогли в этом. Спасибо? – и не обращая внимания на удивлённый шепоток, пробежавший по рядам, продолжил: – А сейчас пришло время возвращаться к нашим баранам. Итак, кто мне напомнит, на чём мы остановились на прошлой лекции?..
КОНЕЦ
Автор: Пётр Шакин
